Вам когда-нибудь было жалко, что вы плохо кого-то знаете? Честно скажу: мне – нет. У журналистов традиционный избыток общения и на семью-то время не всегда находится, поэтому близкое знакомство и дружба случается чаще всего в рамках одного коллектива. Я не работала с Сашей. Я с ним здоровалась. И все. И от этого сегодня ужасно не по себе.
Лейла Аббасова, 34 канал: ‘Он был таким, знаешь…(разводит руки широченно в стороны) вот таким он был. Мы поступали вместе. Кто поддержит и рассмешит? Саня, конечно! Светлый он, всегда’
Галина Сергеева, нынче журналист в Киеве, вспоминает на своей странице в Facebook:
‘Как-то однажды пришла я устраиваться на один днепропетровский канал. Первым, кого я там увидела – был красивый и высокий парень, с такой ясной улыбкой. Сашка – был тогда студентом, но уже считался крутым журналистом. Он водил меня по коридорам, показывал что где, ему вслед вздыхали девочки, и когда он смотрел вот так в глаза, прямо и открыто – казалось – земля под ногами качается.
Эх, я б наверное влюбилась, точно, влюбилась, если б не была молоденькой замужней мамашкой.
А как-то раз мы вместе сдавали программу, и торопились, и не успевали, и потом была уже ночь-полночь. И он пошел провожать меня домой, довел уважительно и бережно, словно хрустальную вазу, я еще думала, откуда такое рыцарство в нем в наше время. Оказалось, мама так воспитала, что каждая женщина – чудо.
А потом Сашка вдруг пошел служить, в ВДВ, заметьте, тогда еще не было войны, просто пошел, просто служить, мама так воспитала. Все друзья говорили ему, дурень, у тебя ж была военная кафедра, зачем оно тебе надо. И во всем своем батальоне ВДВ – он один был с высшим образованием.
В прошлом году – Сашка женился, мы так все были рады, такая хорошая девочка, он не сводил с нее глаз.
И конечно, когда ему весной пришла повестка – ушел не задумываясь, никто не боялся, он ведь профессиональный военный. Его Ира была тогда – на третьем месяце.
А 22 января Сашка вместе с другими ребятам – защищал наш блокпост под Спартаком, и его убили, убили мерзкие российские гады.
Сашина жена до последнего не верила, что это возможно, до последнего ждала, теперь она не представляет как жить дальше.
Сашиной маленькой дочке – сейчас всего три месяца, Сашка всего чуть-чуть держал ее на ручках, чуть-чуть качал и чуть-чуть пел песенки, когда его отпускали на ротацию. Он относился к ней, такой маленькой, как к своей принцессе, маленькой женщине, как к чуду.
И она вырастет, я знаю точно, вырастет, всем врагам назло, вырастет в прекрасную девушку и нарожает пацанов, красивых и сильных, как ее папа. И они все будут жить в прекрасной стране Украине.
Теперь, после таких жертв – просто не может быть по-другому’
Ольга Владимирова, первый директор Саши, 9-й канал:
‘Он пришел к нам на практику. Я его выпросила. Говорю, дайте мальчика, только чтоб умным был! И дали мальчиков, черненького и беленького. Беленький как раз Саша, но он сразу сказал, что Черников. Запоминающийся такой диссонанс. Был очень старательным. Плохого не вспоминается, потому что плохого и не было. Звучит пафосно, но это так. Работал, остался с папой на хозяйстве, мама умерла, пришлось справляться со всем самому. И из-за недостатка мужественности (он, наверное, так думал, мы так не думали), наверное, он пошел в армию. Высокий, сильный, красивый – конечно, его взяли. Точнее, напросился. Он пошел в армию чтобы чему-то научиться. Говорит, что должен это сделать. То же самое он сказал, когда началась война. Мы – отговаривали, но… Ушел. Возвращался на рождении дочери, но все равно ушел. Не представлял, что он будет играться с дочкой, пока там кто-то умирает’
Денис Синегин, оператор ICTV:
‘А про него плохого и не скажешь. И не потому,что его нет. Просто не скажешь. Он был как снаружи так и внутри – светлый. Я его мрачным не видел. Умница, эрудит, клевый журналист. Любил мотоциклы. Ну и жил по каким-то очень правильным правилам. Может, переделаешь, как-то выспренно получается… Хотя как знаешь.’
Боец из его роты:
‘Саша был тем, кто поможет. Всегда. Сначала волонтерствовал, а потом пришел воевать. В последнем своем бою он, наводчик, уничтожил вражеский БРДМ. Но закончился БК (боекомплект) и танк зашел с тыла… Кто смог – отступил. Саша уже не смог’
На прощание с Сашей пришло несколько сотен людей. Каркали чертовы вороны во время панихиды. Плакал чей-то ребенок. Во дворе-колодце этот плач отзывался эхом от стен и казалось, что это плачет, звонко, заливисто, на весь мир, – именно сашина дочка. Потому что папу она увидит на фото. И красивая, молодая, тоненько-прозрачная веснушчатая девочка (жена, как мне сказали), тоже увидит вот этого сорвиголову, веселчака и балагура – на фото. Тысячи фото и сотни видео не вернут ей того, кого она любила.
А потом подумалось совсем ужасное. ‘Чем мышь-полевка отличается от Микки Мауса? Пиаром!’ Сашу видели и знали если не все, то многие. Девочку-жену Иру и маленькую сашину дочурку затискают, занянчат, задарят настолько, насколько Ира это позволит.
А вы помните похороны неизвестных? Своя тусовка, известность – это понятно, но у НИХ народу было меньше, чем у Саши. А ведь тоже высока вероятность того, что там, в казенных цинках, лежат какие-то классные, веселые и, в принципе, не самые плохие люди.
Помните. Помните всех, молитесь (хотя в таких ситуациях становишься ближе к атеистам), помогайте семьям каждого, погибшего за Украину. Потому что мы живы, а они – нет. И мы им должны.
Автор: Марина Давыдова
