… Однажды я сидела на кухне и смотрела в чашку. Дело было вечером, делать было нечего.
— Привет, — сказала Катя в трубке. — Тут Таня просит покатать ее по аптекам, там какой-то замес, нужны реанимационные растворы. Тебе все равно делать нечего, поехали кататься.
… Таня — фантастическая женщина. Я уже год не могу разгадать загадку — каким образом ей удается тянуть такой огромный объем работы по реанимационной медицине на фоне ее эпического, масштабного, легендарного разгильдяйства и неорганизованности. Таня являет собой олицетворение аттрактора Лоренца и эффекта бабочки — все, что попадает в радиус захвата этого хаотического создания, превращается в ядерный бардак не сходя с места и вне зависимости от противодействия всех остальных участников. Я изучаю ее, как явление природы.
— А поехали, — сказала я опрометчиво, натянула джинсы, подхватила сумку и спустилась во двор.
Растворы мы купили относительно быстро и по порядку и уже одно это должно было нас насторожить.
Таня вышла из последней аптеки, плюхнулась в машину и начала долго и несвязно говорить по телефону.
— Ну все. — резюмировала она. — Вертушка не прилетела, отправлять не с чем.
— Куда? — спросили мы.
— Часик.
— Четыре часа в одну сторону, — задумчиво сказала Катерина. — Реанимация.
— Окей, — констатировала я, — бешеной собаке семь верст не крюк.
И мы поехали в Часик.
Следующая точка бифуркации подстерегала нас через пару часов.
— А кстати, — сказала Таня сзади, — неплохо бы нам заехать еще и в Север, раз почти по дороге.
— Ну да, — съязвила Катя, — всего-то плюс двести по отсутствующей дороге, что нам.
Таня сделала глазки котика из Шрека.
— Ладно, — сказала я, — заедем в Север, подремлем пару часов у Леськи, и домой.
… Перед бахмутским блокпостом Катя возвела очи к потолку и сказала:
— А кстати. Я забыла паспорт.
— А зачем ж мы премся на блокпост?
— Да ладно. Права есть, УБД есть, что им еще.
— Ну ок.
Это было опрометчивое решение, как и все, что каким-то краем связано с Таней. На блокпосту стоял юноша из породы ‘бахмутский герой’.
— Нужен паспорт.
— Кому нужен?
— Вы обязаны предъявить.
— Мы обязаны предъявить документы.
— Нет, паспорт.
— Где написано?
— В статье такой-то.
— Какого закона?
— Нашего, украинского закона. Вы что, не из Украины, что ли?
— Какого закона? О семье и браке? — психанула я.
— А вот я тебе щас машину досмотрю.
— А досматривай, мне все равно!
… Цирк затягивался.
— Так, блин, хватит. — сказала Катя. — Старшего по блокпосту.
Из каптерки блокпоста появился нацгвардеец характерно атошного вида.
— Ну чо? — спросил он.
— Права и УБД. Реанимация. Замес. Забыли.
— Замес — это плохо, — согласился старший.
— Сами ж воевали, понимаете. Мы с вашим батом с Песок знакомы…
— Ох, — грустно сказал старший, — где там эти ушлепки воевали… Беда мне с ними, в Песках спокойнее было… Недолики, одно слово….
Мы сочувственно покивали головами и уехали в Север.
Возле лесиной работы происходил традиционный айдаровский обряд обмена ключей от спального места на ништяки, более известный, как айдар-отжим.
— Это мне, это мне, это опять мне, ну и это, так и быть, тоже мне — весело бормотала Леся, полностью засунувшись верхней половиной себя в багажник. Внезапно бормотание замолкло.
Вся нижняя половина Леси, торчащая снаружи машины, выразила некоторое удивление.
— Скажите, -вежливо сказала она, — а вы вообще типа уверены, что _вот это_ стоило везти через блокпосты без сопроводительных документов и рецептов?
— ТАААААНЯ! — хором взвыли мы.
Под прицелом трех пар глаз Таня развела руками и мило улыбнулась.
— Ну… я забыла, что оно в этом пакете.
— ТААААНЯ! — ударилась головой об капот я, — ну Таня же!..
… Я проснулась. Темнело. На кухне сидела Таня.
— Кстати, — сказала она, — я тут поговорила по телефону… короче, нам надо еще раз заехать в Бахмут. Мы же можем, правда?
Я села мимо стула и истерически заржала.
